Из залы неслись звуки лезгинки. Я видела из моего темного угла, как мелькали алые рукава бешметов: это Бэлла плясала свой национальный танец с князем Израилом. Но я не пошла туда, откуда неслись призывные и веселые звуки чиунгури и звенящие колокольчики бубна. Я осталась на балконе, пытливо
вглядываясь в кусты пурпуровых роз, казавшихся совсем черными при бледном сиянии месяца.
Неточные совпадения
Александр прошел по всем комнатам, потом по саду, останавливаясь у каждого
куста, у каждой скамьи. Ему сопутствовала мать. Она,
вглядываясь в его бледное лицо, вздыхала, но плакать боялась; ее напугал Антон Иваныч. Она расспрашивала сына о житье-бытье, но никак не могла добиться причины, отчего он стал худ, бледен и куда девались волосы. Она предлагала ему и покушать и выпить, но он, отказавшись от всего, сказал, что устал с дороги и хочет уснуть.
А уж при лунном свете я решительно не мог не вставать с постели и не ложиться на окно
в палисадник и,
вглядываясь в освещенную крышу Шапошникова дома, и стройную колокольню нашего прихода, и
в вечернюю тень забора и
куста, ложившуюся на дорожку садика, не мог не просиживать так долго, что потом просыпался с трудом только
в десять часов утра.
Где-то вдали хрустнул сушник. Хрустнул
в другой раз и
в третий. Чутким ухом прислушивается Петр Степаныч. Привстал, — хруст не смолкает под чьей-то легкой на поступь ногой. Зорче и зорче
вглядывается в даль Петр Степаныч: что-то мелькнуло меж
кустов и тотчас же скрылось. Вот
в вечернем сумраке забелелись чьи-то рукава, вот стали видимы и пестрый широкий передник, и шелковый рудо-желтый платочек на голове. Лица не видно — закрыто оно полотняным платком. «Нет, это не Марьюшка!» — подумал Петр Степаныч.
— Ну, думаю, конец! Вдруг он говорит: «Дядя, не бойтесь ничего, это я».
Вглядываюсь в темноте: «Леонид! Ты?» — «Тише! Идите скорей!». Спустились под откос, он развязал мне руки. Наверху зашумел приближающийся автомобиль, загудел призывной гудок. — «Не пугайтесь, — говорит, — я сейчас выстрелю. С час посидите тут, а потом идите к себе,
в Арматлук.
В город не показывайтесь, пока мы еще здесь». Выстрелил из револьвера
в кусты и пошел наверх.
А оба все-таки пристально
вглядывались в темноту и думали: впереди еще две поляны, между ними густой осинник и орешник, а при выезде из леса, на опушке, — большие дубовые
кусты, из них тигру очень удобно прыгать на проезжающих…
Мама держала вожжи, я сидел на коленях среди телеги
в холодной траве, держал палец на курке двустволки,
вглядывался а темноту и спрашивал себя: как это мог бы тигр ухитриться прыгнуть на нас так, чтоб я успел
в него выстрелить? И казалось: подозрительно колеблются верхушки
кустов тальника около белого камня на меже.